Много лет назад я был мал и глуп, писал стихи, мечтал о большой любви и каждый день совершал одну и ту же трагическую ошибку. Я верил тому, что говорили мне девушки. Дело было до перестройки и гласности. И девушек, которые умели бы (не скушав предварительно полкилограмма водки) высказать все, что у них на сердце, по нашу сторону железного занавеса не водилось.

Ну, или практически не.

Были, конечно, и в те времена правдолюбицы - хиппушки, "системные", прогрессивные барышни из университетских кругов, следовавшие образцу американских хиппи и об отношениях между полами выражавшиеся такими словами, что окружающих мужиков вгоняло в пунцовую краску. Но они, увы, быстро умирали от передоза, уезжали за границу или еще какими-то способами терялись из вида.

А на виду оставались совсем другие, которых власть советская, с ее очень странными представлениями об этике личной жизни, приучила каждую секунду врать. Врать о чувствах, о планах, о погоде, о настроении, о самочувствии, о вкусах и друзьях.

Отказывать, когда скулы сводит от желания дать.

Изображать пылкую страсть, когда предмет кажется скучней пареной репы. Просить проводить до дома, когда больше всего на свете хочется остаться. Притворяться "женщиной без предрассудков", пряча меж туго сжатыми бедрами нетронутую плеву.

Да мало ли, как они врали.

А я, дурак, верил.

И потратил на глупую эту веру все блаженные годы студенчества.

И потом лет еще пять или десять так же исправно отвечал, вскакивая, "я тебя провожу", когда девушка врала, что ей вдруг пора, дома ждут и уроки не сделаны...

Можете себе представить, как мне стыдно стало за все эти эпизоды, когда я вырос и понял, чего на самом деле в тот момент от меня хотели!

Власти советской больше, впрочем, нет, она осталась лишь где-то там, в сериалах про Брежнева. Девушки наши научились многие вещи называть своими именами. Да что там многие, они называют своими именами практически любые вещи - даже такие, от которых я до сих пор краснею, хоть и врач по образованию.

К тому моменту, как я научился разгадывать сложные ребусы и шарады, загаданные девушками себе на уме, девушки разучились уже загадывать те самые шарады. Они теперь обо всем говорят в лоб, не рассчитывая на догадливость и понимание.

И я время от времени ловлю себя на мысли, что... соскучился!

Соскучился по тем невозвратным советским временам, когда в каждой самой невинной девушкиной фразе крылся подтекст, в самом простом жесте — загадка или иносказание. Когда ни словечка не говорили в простоте, а в каждой строчке были только точки, для самостоятельной расшифровки читательской...

Вернитесь те времена, вернитесь, порой шепчу я, услышав от прелестной отроковицы такие слова, что не в каждом учебнике по прикладной сексологии, даже американском, могли бы быть напечатаны прямым текстом — а разве что на порносайте, и то за паролем, для много платящих пользователей...

Но это я, наверное, кривлю душой.

Есть все же объективные причины, по которым девушки разучились врать. Мы теперь живем в информационную эпоху, где каждый человек, подобно пылесосу, пропускает через себя тонны байт информации в единицу времени.

И, по большому счету, нет у него времени разбираться, где там прямой текст, а где — иносказание, что надо усвоить, а что понять с точностью до наоборот. Он обычно услышал, принял к сведению, сделал оргвыводы и дальше побежал по своим делам. Если он принял к сведению не то, что должен был, то, увы, второго шанса может и не представиться. А девушка, которая трудилась, шифруя тонкие свои душевные движения на языке хризантем и мигрени, остается ни с чем, на бобах, непонятой и невостребованной. Думаю, в этом страхе и кроется новообретенная прямолинейность сегодняшних представительниц прекрасного пола.

И правы они, наверное. Счастье - это не просто когда тебя понимают, а когда понимают правильно, о чем забыли предупредить в одном хорошем советском фильме, опередившем время. А когда тебя понимают неправильно — это облом. И жизнь слишком коротка, чтобы тратить ее на такие обломы. Так мне почему-то кажется.